Как siloviki переходят на сторону протеста

Вид изнутри: как siloviki переходят на сторону протеста. Ленинград, конец 80-х:

Рассказывает Андрей Колпаков, родился в 1962 году.

Я был старшим уполномоченным отделения спецслужбы. И когда Демократический Союз собрал огромный митинг и шествие, их было тысячи три или четыре, по Невскому еле можно было проехать. Это были от поклонников Виктора Цоя до взрослых для меня тогда людей, которые носили очки и явно имели высшее образование. Лица у людей были в основном приятными. Нам сказали туда идти, и я пришел туда с несколькими сотрудниками. Я увидел, что там собралось три или четыре поста наружного наблюдения, мы друг друга знали. Они подошли, сказали: «Нам велели фотографировать». И щелкают таким маленьким фотоаппаратом. Я им говорю: «Что тут фотографировать, вон телевидение снимает». И за Казанским собором стояло два кунга с омоновцами, а тогда омоновцев было двадцать человек. Это были чемпионы рукопашного боя — Снетков, Нестеров. Огромные, за 100 килограмм рыцари в бронежилетах. А мы подходим курить с ними. Курим, смеемся. Тогда я увидел в первый раз триколор. А на Доме книги, на третьем этаже, где сейчас кафешка, стоят несколько человек в папахах, то есть видно, что это либо генералы, либо полковники с огромными радиостанциями. В этот момент хрип, Нестеров берет радиостанцию, и происходит следующий диалог:
— Видите толпу?
— Очень трудно ее не увидеть.
— Рассекайте ее надвое.
— В каком смысле надвое и зачем.
— Ну их много, рассекайте надвое.
— Что они такого делают, чтобы я их рассекал.
— Они сейчас полезут на памятник Барклаю де Толли.
— Когда они полезут на памятник Барклаю де Толли, тогда я кого-то сниму с этого памятника.
А дальше дословно было так:
— Вы слышите, что они кричат?
— Да они все правильно кричат,— отвечает им Нестеров.
Дальше там молчание на третьем этаже, видимо, он оглох от такого ответа. Потом, наконец, говорят:
— Да я вам приказываю.
— Да я вас вижу, вы там, на третьем этаже. Вы спускайтесь вниз, вместе рассекать и будем.

И в этот момент все, кто стоял рядом с Нестеровым — и мы, и двое омоновцев,— заржали. И вот это ощущение, что вон там стоят наши генералы, эти что-то орут с флагами, а мы смеемся, стало конечной точкой, стало понятно, что власти нет, что-то в стране изменилось.

–––

Е.В. Вышенков (Росбалт). “Крыша: устная история рэкета”, СПб, 2011.