#Спрашивают про опрос “Вот последний опрос весьма показательный. Даже среди твоей, очевидно протестной аудитории только 12% готовы немедленно выйти на акции протеста. С таким низким протестным потенциалом говорить о смене власти в России не приходится?”
Во-первых, опрос ещё не завершён — у нас они набирают по 3-5 сотен голосов, а тут 150. Но 12% уже стали 13%.
Во-вторых, “готовы немедленно выйти” всегда активисты (и маргиналы). Массы никогда не готовы “немедленно выйти”, они интересуются протестом, только когда он популярен, когда у него повышательный тренд (второй вариант ответа, и это 40% — самый популярный выбор).
В третьих, для понимания заряженности ситуации, самый важный показатель — последний (игнор, т.е. пресловутое “электоральное болото”: равнодушные, неопределившиеся, аполитичные и так далее). Видите, какой маленький процент? Меньше 1/5.
Можно, конечно, списать на выборку у “нашей, очевидно протестной аудитории” (хотя такая её характеристика нам вовсе не так “очевидна”, мы собираем не “протестную”, а “недовольную статусом кво” аудиторию, и разница тут принципиальная) — но когда “болото” пересыхает, это значит, что грядут перемены, no matter what.
И смена власти вовсе не обязательно проходит через “протест”. Перемены не всегда приходят через протест. Какой “протест” Перестройку начал, например? Протест как пугало и как фетиш в нашей стране переоценён, его статус в глазах общественности раздут silovikami и АПшными операторами протеста для их собственных, имманентных задач — грубо говоря, для обоснования бюджетирования.
Мы протестовать не горим, мы хотим организовать перемены (поколенческую ротацию) и принять в них участие (занять места). Нужен для этого будет протест — вольёмся в протест. Не нужен — воздержимся.